Так и от послания президента мы всякий раз ждем чуть ли не откровения и разбираем все озвученные тирады, подготовленные спичрайтерами, на составные части. Гадаем, медитируем над фразами, пытаемся выявить надтекстовые и подтекстовые пласты, сокрытые смыслы.

Ждем чуда, света и тепла.

Вот и в этот раз неутомимый и вездесущий пресс-секретарь президента интриговал. Намекал, что под елкой в день послания будет разложено много-много всего. И там каждый найдет для себя что-то необычайно важное, и все будет совершенно по-другому.

Праздник ожидания праздника…

Но потом все как обычно. За окном зима и метель. Под елкой ничего, потому как Дед Мороз отдарился конфетами, которые быстро все съели, и уже не помнит о них. Да и полномочия Деда Мороза с его накладной бородой и перегаром вызывают массу вопросов. От всего праздника – гора немытой посуды, прокисшие остатки салатов, мучительное похмелье и вопросы, которые мрачат душу, леденят  сердце.

 И главный из них: зачем необходимо было это ожидание, вся эта подготовка, весь этот трепет и волнение, когда за всем этим лишь пустота и раскалывающаяся голова? Может, все-таки было лучше выспаться и не ждать слов, не ждать курантов? Почему все в жизни происходит по сигналам, разве без них нельзя?

Но отбросим всю эту лирику и сопли. Президент не Дед Мороз, его послание – не мешок с подарками. И вообще никто никому ничего не должен. Сказали же это в свое время, почему все забыли?! Каждый хозяин своей судьбы и неча на президента пенять!.. Не он, а рынок решает все.

В мире все книга, все текст. И узоры, которые оставляет мороз на стекле, и рисунок звезд на небе. Сочетания случайностей рождает смысл. Вопрос лишь в умении его прочесть.

Так уж получилось, что все мы в одной лодке. Она большая, даже гигантская, есть ощущение, что она есть мир, но это иллюзия, потому как это лодка. У лодки есть капитан, который прокладывает курс. Раз в год мы все из нор-кают поднимаемся к его капитанскому мостику и слушаем рассказ о маршруте, чего нам ждать впереди. Можно ли уже снять спасжилеты, отложить спасательные круги, выдохнуть, начать вычерпывать воду из кают, которой уже по колено. Законы рынка разъедают днище. Хотим узнать есть ли вообще маршрут или это мираж, который возводится в разряд нашей веры. А если он на самом деле существует, то к чему ведет? Есть ли у него цель или он самозначим и самодостаточен, вещь в себе?

Четверть века прошло с того момента как мы срочно эвакуировались с большой земли и плывем. Хотя срочности никакой и не было, мы даже проголосовали, чтобы никуда не уплывать, но кто-то крикнул, что надо скорее всем бежать, и все побежали. Потом этот бег объяснили, что им якобы управляла логика истории и законы рынка.

 Теперь наша лодка – это наша малая земля. Ей управлял вначале один капитан, после на мостик взошел другой. Вообще у нас все осталось от прежнего капитана, даже то, что он взял с большой земли. Вот только тоска по ней усилилась, да и бесконечное плавание без перспектив увидеть хоть какие-то очертания суши утомляет и печалит, ввергает в апатию.

Куда плыть?.. Сам капитан едва ли знает, он ведь не был там куда плывет. У него есть лишь старые карты первого капитана, который начертил их однажды еще на берегу во время вакханалии, выпив изрядное количество рома и подняв то ли бунт, то ли просто учинив скандал с битьем посуды. Тогда повсеместно шел разброд и шатание, многие стали шарахаться в разные стороны. Такая и походка была – шарахающаяся.

Так вот в картах этих скорее абракадабра, но при внимательном и долгом всматривании в них, все-таки, можно увидеть хоть какой-то смысл или внушить себе это, зная, что все в мире - есть текст. Новый капитан долго всматривался. Он очень ответственный, добросовестный, человек слова и дела. Он столько лет положил на то, чтобы прочесть и понять эти загогулины и уверовать в них. Сколько сил потратил, трудясь, как раб на галерах. Пытаясь все это претворить в реальность и создать совершенно новый мир на этой лодке. И чтобы все, находящиеся в ней, поверили.

Что-то в бесчисленных черточках он разглядел и поверил в них, а, возможно, заставил себя поверить, ведь другого ничего у него под рукой не было. Другая альтернатива – это катастрофа и крушение на скалах. Старый капитан ему говорил: «Берег – это скалы, это опасность, надо дальше от него. Возврата к старому нет».

Новый капитан хоть и тоскует по большой земле, но верит в карты, уже не может без них. Он так долго в них всматривался и силился разглядеть смыслы… Он столько лет плыл по ним, что теперь опасается, будто любое сомнение в этих картах может привести к непоправимому: те люди из трюма больше не будут разбредаться по своим каютам и станут требовать, чтобы им сказали о большой земле, а еще лучше показали ее очертания на горизонте. Призовут к ответу тех, кто заставил покинуть землю, разорвут в клочья карту.

Можно, конечно, силой разогнать их по каютам, кого-то сбросить в пучину. Или попросту не обращать внимания на их гул, новые реалии позволяют, шум морской стихии важнее. Но кто же тогда будет подходить к капитанскому мостику и внимательно слушать информацию о маршруте, вместе с ним убеждать себя в его реальности, верить в него?

Одиночество – хуже его нет ничего. Вокруг только море, пустота и карта первого капитана с его каракулями, которая в этой ситуации потеряет всякий смысл…

Поэтому карта, рожденная абракадаброй – это все. Это закон жизни. Без нее нет ничего. Кто говорит, что эта карта вовсе не маршрут, а каракули, блуждание и уход с настоящего пути, тот заблуждается, тот нарушает мир и согласие в лодке. Тот поклонник скал, которые несут смерть, ведь об этом говорил первый капитан. Дальше от скал!

Нужна зона штиля, где покой, согласие и стабильность. Там не будет качки, не будет морской болезни и тошноты. Возможно, эта стабильность и создаст ощущение твердой основы, земли и уже тогда не понадобится никуда плыть, а только дрейфовать.

Остается дрейфовать...

Причем в нашем пути даже было ощущение земли, будто мы нашли ее. Была радость и восторг. Весна. Но это был лишь остров. Иллюзия большой земли. Лишь остров…

Капитану  важно, чтобы в карту поверили все. Тогда в них окончательно уверует и он сам, и не будет сомнений. Для укрепления веры он даже на удалении от капитанского мостика большой памятный дом в честь первого капитана соорудил, там рассказывают об истории возникновения карты и приводят неопровержимые доказательства ее истинности. По палубе расставил многочисленные приметы большой земли. Но люди почему-то игнорируют тот дом, они видят в нем лишь пустоту. Они все всматриваются в горизонт и мечтают увидеть большую землю. Капитану же пока нечего им сказать на этот счет, в его руках потрепанная карта, и он вглядывается не в горизонт, а в нее. Помним, что карта – это все. Его последняя зацепка. Его связь с большой землей, он так считает.

Мы же, обступившие на время капитанский мостик, вновь разбрелись по своим каютам, пытаемся вычленить смысл в услышанных словах. Но вся беда, что в них нет горизонта, а отражается абракадабра хаотических линий карты первого.

Наш капитан верит, что в тех картах путь, а там запечатлен тот самый разброд и шатание, которое произошло четверть века назад. Это не поступь путника, а блуждания шатуна, впереди которого разверзлась пустота.

Речь прочитана. Мы снова в своих каютах по колено в воде и пытаемся что-то с этим сделать. Нам ведь сказали: начни с себя. Вот и начинаем. Но вокруг пучина, которая все обращает в сизифов труд.

Отпадение от большой земли было колоссальной вселенской катастрофой. Но у нас еще оставалась лодка. Если что произойдет с ней, то не останется ничего, только море, только пустота.

Остается дрейфовать…

Андрей РУДАЛЁВ