Через погранпункт Успенка сто километров и Донецк. В преддверии комендантского часа, границу можно пройти минут за сорок, вот только обратно днем придется простоять многие часы.

Иловайск, Саур-Могила, Горловка, Макеевка – ключевые топонимы нашей новейшей истории. В них еще и эхо Великой войны, через которое разворачивается героическая традиция.

Донбасс пытались отрезать от России, поэтому здесь были тяжелейшие бои. Но Россия, в том числе и там. Именно в Донецке она отлично проглядывается без ложных декораций и внешнего лоска, но со всеми смертными вызовами, которые стоят перед нами.

Донецк сохраняет благородный строй. Чувствуется его степенность, основательность. А как иначе, когда здесь делается большое дело, которое откладывает отпечаток на всем. На лицах людей, отражается в их глазах, влияет на походку и внутреннюю отзывчивость, открытость, на общий порядок в городе, отсутствие суеты и истерики, которых так много в большой России. И в тоже время город напряжен, как сжатый кулак. Здесь даже в воздухе что-то иное. Электричество. Революционность. Да, именно. По сути, он бросил вызов, в том числе общемировой инерции, которая сложилась после самоубийства СССР. Донецк показал, что возможна альтернатива, главное проявить волю, настойчивость и смелость, а также вспомнить про «ни шагу назад».

Здесь я несколько раз слышал чудесное слово «экспроприация». Какая музыка в нем, и как оно необходимо всей России! Когда город выступил на передовую, то все «лучшие люди» скопом покинули его. Все те самые элиты, которые сформировались в постсоветской реальности, которые смотрели на все вокруг высокомерным и жлобским взглядом хозяев жизни. Но вот настал момент истины и все это наносное, всю эту взвесь смыло первой же волной. Рано или поздно вся эта публика побежит и из России, у нее особая животная чуйка. Сыграть бы всем им уже сейчас музыку, заключенную в прекрасном слове «экспроприация». Последовать отличному примеру, который недавно продемонстрировала Саудовская Аравия с членами королевской семьи.  Сколько бы проблем России можно было бы одним праведным махом решить! Ах, мечты-мечты…для их воплощения нужна смелость и истовая любовь.

В Донецк мы въезжали на машине, проехав от Москвы 14 часов, ровно в полночь. Наш транспорт не превратился в тыкву, хотя, как оказалась, телефоны сели, а точного адреса у нас не было. Но была сила притяжения, припарковавшись у центральной гостиницы, оказалось, что встали рядом с черным бокастым и лобастым автомобилем-исполином нашего друга. И тут же первая донецкая примета: объявление на входе в гостиницу, которое гласило, что в помещении находятся дети и вход с оружием запрещен. Здесь уже давно, с 2014 года, хотят сказать «прощай, оружие!». Люди ждут этого праздника.

Донецк – русский город. Люди, которые живут и сражаются здесь, всегда знали это. Вообще у них есть какое-то особое знание о многом. Пусть им 18-ть или под 40, местные или приехавшие. Вот, к примеру, Сергей Фомченков, который командует батальоном. В 1999 году он с товарищами в центре Севастополя захватили башню, вывесили транспарант «Севастополь — русский город» и разбросали листовки «Кучма – подавишься Севастополем!» Многие ли из наших соотечественников могли в те годы решиться на такое? А вот он с однопартийцами шел впереди истории, и сейчас находится на ее передовой, не обращая внимания на истерики и скрежет зубовный примитивных обывателей. В свое время против его супруги Таисии Осиповой сфабриковали обвинение, осудили. Сергей не озлобился на свою страну, не возненавидел ее, но, наоборот, пошел на ее защиту. Какое совершенно не типичное поведение по нынешним временам, но в тоже время оно совершенно естественное в контексте отечественной истории. Таисию отпустили по УДО лишь в феврале. В Донецке я встретил ее, она рядом со своим мужем. Скромная, деликатная, женственная.

Донецк – русский город. И это знание важно, в первую очередь, для самой России. В Донецке все нормально с этим пониманием и самоидентификацией. Русскость этого гордого города представлено в особом сплаве с советскостью. И это не в том плане, что здесь время остановилось, но скорее оно, наоборот, шагнуло вперед. По-настоящему русское – это советское. Здесь это четко понимаешь, и к этому знанию нам всем еще предстоит подойти.

«Народ – вот истинный хозяин ДНР» - баннеры с этим высказыванием главы республики Александра Захарченко можно увидеть на улицах города. Как социальную рекламу, гласящую, что «крепкая семья – главная ценность республики», как флаги над городом и признания любви к Донецку.

В тоже время было стойкое ощущение, что не в Донецке ночью пустынно на улицах, не в этом городе на передовой комендантский час, а в России. В Донецке – минометный обстрел, смертоносный гул. Там люди не спят, они уже несколько лет как проснулись и делают историю. Нашу историю, пока все мы спим в своих норах.

Власть боится пробуждения всего настоящего, любых искренних проявлений духа русского человека. Она озабочена выживанием и самовоспроизведением. И это понятно. Ей важны люди без принципов, стойкие оловянные солдатики, которых можно рекрутировать в партию власти. Ей ближе либералы-русофобы, потому что они понятны, с ними можно всегда договориться, задобрить, выплатить контрибуцию, как это уже было. Власть работает с двумя этими полюсами, которых можно купить, которым можно приказать, все остальное подмораживает, потому как пугается непредсказуемости,  потому как ей видится призрак Стеньки, Емельяна, сурового большевика. Поэтому Россия сейчас спит. Крым ее не разбудил, не стал мобилизующим делом. Власть не хотела Крыма, он стал костью в ее горле, спутал карты. Но пришлось выбирать из двух зол, иначе общество бы не поняло. Тогда, после Крыма, Россия лишь перевернулась на бок и сладко улыбнулась во сне, а в это время уже пятки лижет огонь.

Россию усиленно подмораживают, хотят навязать ей вечную мерзлоту, реализовать сценарий Победоносцева. Но мы знаем, к чему эта подморозка привела в начале прошлого века. Все растаяло и распалось, расщепилось. Мы знаем, к чему привела советская подморозка мещанством, когда звучал только стон обывателя, взыскующего колбасы, баночного пива и джинсов. И все это проблема не столько власти, сколько общества, которое должно форматировать власть. Если оно этого не делает, то его будут подмораживать. В Донецке именно народ стал субъектом истории, именно он проявил свой голос.

Ах, мечты-мечты… Но накануне Нового года можно и помечтать. Например, о том, чтобы на улицах городов большой России также висели баннеры со словами «Народ – вот истинный хозяин страны» и все ощущали, что так оно и есть на самом деле. А то спячка, когда огонь тебе уже лижет пятки очень даже чревата…

Даже после беглого знакомства с Донбассом очень смешны и нелепы воспринимаются люди, которые, например, страдают по поводу отказа в регистрации Навального, которые рвут на себе волосы и твердят, что тьма и бездна спускается на страну, которые заходятся в истерике по поводу фейковой новостной повестки и Ксюши Собчак. Когда ощущаешь чувство сопричастия с настоящим, все остальное кажется мелким и нелепым копошением.

Там, в Донецке в ходу слово «оплот». Таковым он является для всей России. Это надо просто знать. Донецк – мужчина, древнерусский витязь, герой Великой Отечественной войны. Величественный и спокойный город, несмотря на эхо минометных обстрелов. Как знать, быть может, на нем и лежит эта особая миссия – пробуждения России, разворота ее от миражей к настоящему делу. 

Андрей РУДАЛЁВ