«Хруст французской булки» стал обидным мемом, и ряженых монархистов именуют «хрустобулочниками». Кстати, неизвестная история «хруста» весьма примечательна. «Французской булкой» в Петрограде именовали хлеб из белой муки высшего сорта. До сих пор петербуржцы могут сказать: «Сходи в магазин, купи булку и хлеба». А москвичи и прочие не понимают, что это за бордюр с поребриком. Ещё при царе, во время Первой мировой войны, в связи с недостатком муки было запрещено в Петрограде печь булки из муки высшего сорта, её надо было использовать экономно, добавлять в низкосортную муку, чтобы получалось больше хлеба. Это ограничение было снято только большевиками, когда новая, красная власть решила проблему дефицита муки, с которой, как и с прочими задачами, не справились ни царское, ни Временное правительства. Так что булки вполне захрустели во времена НЭПа, но белоэмигрантам было их уже не укусить. И так везде — любая романтизация царизма оборачивается саморазоблачением.

Про Колчака в нынешней России сняли целый художественный фильм «Адмирал». Лепили из вождя белогвардейцев нового национального героя. Хотели показать, какой он был интересный мужчина. Но, вопреки замыслу, историческая правда и тут прорвалась. Мало того что кино оказалось слабоватым, так ещё и главный персонаж предстал законченным негодяем. Увёл у своего друга — офицера, сослуживца — его законную жену, которую потом таскал за собой по обозам. А это вообще-то никакая не романтика, не геройство, а чистая подлость. На жену друга у приличных людей принято смотреть как на свою сестру или мать. А не затевать с ней шашни. И при меньших поползновениях наш русский адмирал от поэзии Пушкин хватался за пистолет. Жаль, что Колчака своевременно не прикончили на дуэли. Исправили эту ошибку опять же большевики.

Причём не по беспределу, не самосудом. Расстреляли Колчака по приговору суда за военные преступления в отношении мирного населения. И современный российский суд, пересмотрев в 1999 году дело Колчака, в реабилитации отказал, признав решение большевицкого трибунала вполне законным и обоснованным. Потому что адмирал был действительно «вешатель», таким и остался в народной памяти. На подконтрольной ему территории Колчак устроил такой террор, что население массово переметнулось к красным, которые, при всём своём революционном пыле, были гораздо гуманнее. Странно, что белые чтут память адмирала, который сослужил им такую дурную службу.

Недавно в Петербурге сняли доску финскому маршалу Маннергейму. Его тоже пытались «освятить», вспоминая, что Маннергейм в царское время был русским офицером. А установку таблички Колчаку оправдывали тем, что тот был «исследователем Арктики». Хотя никаких особенных достижений в исследовании Арктики за Колчаком не было зарегистрировано. А Гитлер в то же самое время был начинающим художником. Тем не менее вряд ли ему установят мемориальную доску на Венской академии художеств.

Раз за разом пытаются продавить оправдание царизма, внушить народу мысль о благотворности для России монархического правления. Недавно ещё и один священник на эту тему публично высказался. А какой шум подняли относительно ничем не выдающегося и никем ещё не виденного фильма о любовных похождениях последнего царя с балериной! Но наш народ не поддаётся. Плавали мы с этими «адмиралами», знаем. Дилемма между красными и белыми давно была снята и в Гражданскую войну, и в Великую Отечественную, когда патриоты всех цветов встали в строй, чтобы защищать Родину от иностранных захватчиков. А упорствующие противники советской власти предстали со всей очевидностью национал-предателями. История всех расставила по своим местам. 

Всему своё время. Монархия была для Руси-России благом когда-то давно, во времена Владимира Красное Солнышко или первого Романова. Централизованная власть способствовала собиранию русских земель, установлению закона и порядка. Никто не отрицает исторических заслуг монархического режима. Но Россия выросла из царизма, как из старой рубашки, которая сгнила и трещала по швам. Последние Романовы-Гогенцоллерны были странными правителями, кажется, заботившимися более о благе «союзных» европейских держав, где правили их кровные родственники, чем об интересах собственной страны и населяющих её народов.

Когда власть и собственность становится привилегией одного клана, одной «семьи», она неизбежно перестаёт быть патриотичной — на первое место выходят задачи и интересы самого клана. Нынешний президент России Владимир Путин, к которому иногда пытаются подмазаться монархисты, вовсе не нуждается в легитимации по монархическому принципу, так как был избран и облечён доверием самим населением России. 

Но это вовсе не значит, что российский народ хочет видеть кого бы то ни было, даже и самого Путина, новым царём. Это не значит, что народ готов бесконечно передавать власть преемникам и наследникам Путина. Продолжателям политики укрепления государственного суверенитета России — да. Новой «семье» — нет. И совершенно напрасно нынешние чиновники, возомнив себя боярами и аристократами, сажают на властные позиции своих бесталанных детишек, племянников, невесток и зятьков, пытаясь на веки вечные застолбить за собой власть и собственность. Настоящая аристократия рождается не так, но проливая кровь за Отчизну.

Новая аристократия сейчас в окопах Донбасса, а не на виллах в Майами. И даже их детям власть не должна достаться автоматически, каждое поколение должно подтвердить свой патриотизм бескорыстным служением родной стране. История не закончилась и не закончится никогда. Бесполезно пытаться заморозить российское общество, затолкать нас в прошлое, в царизм, каннибализм и ледниковый период. Полярная ночь бывает долгой, но и она не бывает вечной. 

Есть сумасшедшая гипотеза о том, что гитлеровский режим сохранился где-то глубоко подо льдом Антарктиды. Где-то подо льдами Арктики, под слоем вечной мерзлоты пусть и царизм остаётся — как пройденный этап, как музейный экспонат, как вымерший мамонт. Белое движение сообщило, что доску Колчаку, скорее всего, поместят в Музей городской скульптуры. А можно ещё отдать её в музей Арктики, раз уж Колчак был таким выдающимся исследователем, если служители музея согласятся. Пусть положат её в запасники.

Герман САДУЛАЕВ