Первое.
Образовательные организации смогут самостоятельно устанавливать правила поведения, смогут выдвигать свои требования к дисциплине.
Учителя смогут делать обучающимся замечания.

Будто бы год назад, три года назад, десять их не делали? Или, выходит, делали незаконно?
Опять же каково определение «замечания»? Как дифференцировать, что это именно оно? А не порицание, скажем, или просьба, или оскорбление?
И что оно объективно?
Или акцент именно на вербальной форме выражения недовольства?

Удивительно.
Почти десять лет назад я сама, будучи учителем, писала в дневнике: «Замечание!» Порой без расшифровки. Этого уже было достаточно.

Видела где-то комментарий одного папы, как раз в контексте обсуждения грядущих изменений в образовании, который предлагает создать в Северодвинске экстренную службу школьной психологической помощи. Или просто школьной помощи. Для нейтрализации, быстрого урегулирования конфликтных ситуаций между учителем и учеником.
Представляете сколько будет обращений в первый же день? В первые полдня! Это какой штат должен быть у службы?
Ох, и всё мы ждём какого-то супергероя из вне, который прилетит, махнёт плащом и решит все наши проблемы…

Второе.
Законом закреплена теперь административная ответственность и штрафы обучающимся за публичные оскорбления учителей.

Я думаю, такими мерами мы сами отчасти учителей дискредитируем. Мы, вроде как, сразу и открыто заявляем, допускаем, что оскорбить учителя можно, мол, были прецеденты, и будут. Но чтобы стало их меньше - введём штрафы.

И я уже почти слышу, как учитель со стажем в жизнь - Антонина Петровна - где-нибудь в школе на полторы тысячи человек на окраине Архангельской области, кричит на весь коридор: «Иванов, ты мне не хами! У твоих родителей, что денег много штрафы платить?!»
И Иванов, возможно, одумается.
А вот Сидоров нет, у его родителей денег достаточно. И наглости. И уверенности в своей правоте. И вообще Антонина Петровна замучается доказывать, что оскорбление было и было именно оно.
Предполагается ли в законе некий список оскорбительных слов? А как бы с лексемами, которые многозначны и оскорбительную коннотацию получают исключительно в контексте?
За чей счёт будет та же лингвистическая экспертиза?

Будто не с той стороны к проблеме подходим. Будто опять и сразу крайние меры.
Надо, мне кажется, с двух сторон, надо первопричины устранять.
Я вижу две первопричины. Здорово же, что я могу и видеть, и озвучивать то, что вижу, да?

1. - массовая, просто повальная распущенность, вседозволенность, безнаказанность и детей, и родителей. Кстати, безнаказанность-то и устраняем наказанием в виде штрафа и административной ответственности.
Уже хорошо!

2. - сокращение социальной дистанции между участниками образовательного процесса: между учителями и обучающимся. И здесь умышленно или нет, но инициаторами, как правило, являются учителя. У большинства педагогов открытые аккаунты в социальных сетях, многие весьма активны, некоторые излишне.

Сегодняшние родители - это мы. Поколение 80-90х.
Поколение, для которого слово учителя - закон! И даже «мама, не спорь, Марь Иванна сказала делать так, значит я буду делать так!».
Мы те дети, для которых встретить учителя в продуктовом магазине - событие! Неужели Нина Петровна тоже покупает пельмени и, более того, ест их?
Учителя невозможно было представить в халате и в бигудях. Казалось, что учитель живёт в школе, школой, что он и есть школа во всех её воплощениях, проявлениях и ипостасях.

А теперь заходишь в ВК на страницу к Нине Петровне и узнаешь не только что и как она ест (особенно хорош шведский стол в турецком отеле) и пьёт, но и весь досуг учителя истории и обществознания, все её радости и горести, всех собачек и кошечек, обои в спальне и кухонный уголок. И где этот ареол недосягаемости, таинственности? Теперь, если учителя зуб мудрости мучает, так весь Северодвинск знает об этом из паблика мамского, в котором учитель просит рекомендовать ей хирурга-стоматолога. А ещё парикмахера, мастера по маникюру и другим косметическим процедурам. И юриста! Чтобы составил исковое заявление о взыскании алиментов с бывшего мужа.
Дети очень любопытны! А родители их ещё больше!

Интересно, где здесь грань между ханжеством - «запретить учителям иметь открытые аккаунты!» или хотя бы «не фотографировать шведский стол» и разумом, этикой педагогической?
Как разграничить - страница эта учителя истории или Нины в девичестве Цветковой?
Очень всё условно…

Не понимаю, как у нашего поколения, практически через одного-двух, родились и выросли дети, не уважающие учителей? Точно наши дети?
Как и когда «слово учителя - закон» в отношении наших детей трансформировалось в «ой, да чё ты её слушаешь? Она вообще кто? Училка».

Ведь это же мы, взрослые, формируем у детей уважение к другим взрослым, формируем уважение и доверие к миру. На своём примере!
Уважают ли наши дети нас?
Обычно одна модель поведения распространяется на всех, да-да. И на «училку», и на продавца в магазине, на гардеробщицу в театре, на маму…
«Чё мне её слушать? Она вообще кто?».

И, наверное, конкретного выхода из сложившейся за годы в образовании ситуации - нет. Нет такого, чтобы со стрелочками, светящимися указателями.
Наверное, в качестве метода проб и ошибок подойдёт на первое время и закон с наказанием в виде штрафа за оскорбление.
Главное, я считаю, Президент Путин уже подписал изменения в закон «Об образовании», предполагающие исключение из законодательства понятия «образовательная услуга». Это главное. Школа не оказывается услуги. Школа реализует образовательные программы.
Школа учит!
И некоторым ещё даёт знания.

А уважение друг к другу, к большим и маленьким, к высоким и низким, к кудрявым и не очень, к учителям, к второклассникам, к родителям - между ними!
Между нами! - именно это должно быть в основе.

Касаемо изменений в содержании образовательной программы - в виде труда, вместо технологии, основ управления дронами, семьеведения - так это время диктует. И только.

КСЕНИЯ СТАРОЖИЛОВА