Знай, поглядывай, чтобы залюбовавшись пейзажем, с косогора вверх тормашками не улететь.

Конечно, когда рядом бежит овчарка, приглядывать приходится не только за дорогой. Тот, кто скажет вам, что собака будет вас защищать – коварный обманщик, не слушайте его. Это вы будете защищать от неё людей, кошек и других собак. Моя монстра приучила меня замечать любое живое существо в пределах окоёма раньше, чем это сделает она сама. У меня выработалось чутьё разведчика, я знаю, кто выйдет из-за угла. Только в глухой пинежской тайге я позволял себе расслабиться, надеясь, что волки и медведи сумеют за себя постоять.

Одна пинежанка очень просто объяснила всю суть собачьей психологии: люди злы, и собаки злы.

Да, не хватает нам всем доброты. Не хватает. Кругом мерещатся заражённые вирусами комары из секретных вражьих лабораторий, боевые дельфины и агрессивный блок НАТО по периметру. Трудно успокоиться, приходится спать в носках, прижимая к груди тревожный чемоданчик, и не выходить из дома без турникета и штык-ножа. Эхе-хе.

Если ехать вдоль нашей железной дороги, то миновав дачи, попадёшь в чудесный Зелёный бор, в колоритную Солзу, а если хитрыми тропами пролезешь мимо постов бдительных моряков, то и до Нёноксы добраться можно. Но мы на лавры нашего северодвинского Конюхова – Коли Терентьева, который обошёл пешком всё Белое море и Кольский полуостров – не претендуем. Мы сворачиваем на просёлок, чтобы в местечке Водогон оказаться в самом начале узкоколейки, известной всем любителям необычностей страны. Дорога, которую я могу перешагнуть, не напрягаясь – действующая, рабочая. Бегает по ней маленький тепловозик, таскает игрушечные вагончики, только не ради детской забавы, а вполне по взрослым серьёзным надобностям: возит пассажиров на станцию Белое озеро. Любой может запросто прокатиться, надо только билет купить. Но мы всё откладываем на потом, а потом…. Я вот так и не собрался. И оправдание имеется: на велосипеде даже удобнее: захотел – остановился на цветущий морошечник полюбоваться, захотел – брусники набрал с полведра для пирогов и настоек. Над головой шумят в синем небе янтарные сосны, пахнет горячей хвоей, от шпал тянет креозотом, Солнце играет кисейной тенью прозрачных крон. Услышишь гулко разносящийся окрест гудок – посторонишься, проводишь взглядом игрушечный поезд – и снова в путь.

Где-то там, впереди, на даче ждёт легендарный северодвинский барабанщик Игорь Тропин. Он будет рассказывать, как пишет музыку, покажет инструменты, посетует, что песенки русского рока ему играть невыносимо скучно.

А мы и не будем больше ничего играть. Наигрались. Мы – прыг в седло – и обратно, домой.

КОНСТАНТИН РЫБИНСКИЙ