Дело профессора Супруна: политический процесс или издержки глобализации?

Немного предыстории. В январе появилась информация о том, что в отношении профессора ПГУ в сентябре 2009 года было возбуждено уголовное дело. Суть проблемы – нарушение закона о персональных данных. Появился в архангельских СМИ и ряд публикаций, акцентирующих внимание на материальной стороне исследований Михаила Супруна, мол, делал бизнес на торговле личными делами, заработал аж 300 тысяч рублей по гранту. При их чтении невольно возникал вопрос – разве триста тысяч это так много по нынешним меркам? Почему ученый с мировым именем, профессор крупного университета не имеет права адекватно оценивать свой непростой труд, быть может, на протяжении не одного года, а доморощенный министр без какой-либо внешней оценки эффективности работы получает примерно столько же в течение месяца-двух? Защитниками Михаила Супруна оказались правозащитники и по совместительству лидеры регионального движения «Солидарность» Рауф Габидуллин и Александр Юфряков. &&&1 Из «раздаточных материалов» и выступлений организаторов следовало, что провести пресс-конференцию их побудило: 1. Отказ публиковать письмо в поддержку Михаила Супруна в газетах «Правда Севера» и «Архангельск». При этом выступавшие не настаивали на том, что рассылали письмо во все архангельские печатные СМИ и отметили, что обращение было опубликовано на сайте агентства REGNUM. 2. Неправильные или лживые, по мнению авторов, публикации на отдельных интернет-сайтах и печатных изданиях (в «Правде Северо-Запада» и «МК в Архангельске»). 3. Правильная версия происшедшего с Михаилом Супруном, по мнению организаторов пресс-конференции, состоит в том, что российские спецслужбы специально создают ему препятствия в исследовательской работе, так как концепция Великой Отечественной войны специалиста не укладывается в рамки сложившейся в нашей стране интерпретации. 4. Власть будто бы демонстрирует «двойные стандарты» в вопросе о защите персональных данных. В то время как Михаилу Супруну запрещают собирать данные об участниках войны и передавать их за границу, во время выборов производится сбор подписей в поддержку тех или иных кандидатов. Один из сторонников «Солидарности» Андрей Гмырин о незаконности данной процедуры писал обращение в прокуратуру, но к нему не прислушались. Рауф Габидуллин явно не вполне к месту вспомнил и о том, что Владимир Путин несет персональную ответственность за то, что в стране не введена прогрессивная налоговая шкала. В ходе ожесточенной полемики профессора и доцента с главным автором «некорректных» публикаций, главредом трех изданий Ильей Азовским « в сухом остатке» выяснилось следующее: 1. Уголовное дело по ст.137, часть 1 «Нарушение неприкосновенности частной жизни» в отношении Михаила Супруна возбуждено Следственным комитетом, а не ФСБ. Максимум, что грозит историку – небольшой условный срок и, возможно, запрет занимать должность на определенный срок. Однако, исход может быть и иным – штраф размером до двухсот тысяч рублей. 2. В основе дела - жалоба двух граждан Германии, которым не понравилось, что их личные данные передавались исследовательским организациям этой страны без их согласия. Почему – можно лишь догадываться. Как представляется, искать какую-то политическую подоплеку в деле Михаила Супруна малоперспективно. Дело в том, что в России и на Западе несколько иначе понимают такие ценности, как «репутация» или «честь семьи». Не все согласны, что при всех условиях надо знать всю правду. И новый для нашей страны закон о неприкосновенности частной жизни на их стороне. Мы с запозданием, но начинаем испытывать на себе потрясение и кипение страстей, через которые прошли многие восточноевропейские страны в 90-е, а Западная Европа после войны. В разных социальных системах проблема неприкосновенности частной жизни решается по-разному. Она не распространяется на преступников, но кого считать преступниками не всегда ясо. В Польше, например, разоблачают «стукачей» коммунистического этапа развития страны и от этого страдают люди, хотя, возможно, торжествует некая высшая справедливость. Важно и государству, и обществу в России «просыпаться», вырабатывать принципиальную позицию по этому вопросу. Ведь от этого зависит очень многое. А пока, к сожалению, получается так, что интересы заграничных граждан нашему государству ближе, чем возможность нормально работать отечественному специалисту по истории Второй мировой войны. Картина не вполне нормальная, но, к сожалению, привычная.