Тогда воздух был слаще, Солнце - ярче, трава - мягче и зеленее, а друзьям-товарищам исполнилось целых тринадцать лет. Ещё пару лет и они разъедутся из соседних коммуналок коридорного типа в новостройки в кварталах за Юбилейной. А ещё через десять…. Лучше и не думать, что нас ждало через десять лет.

С тех пор много воды утекло в реке, о которой говорили древние и мудрые. Страна, в которой я родился и вырос, исчезла. Теперь, когда я пишу о месте своего рождения «СССР», то испытываю чувство, которое вполне мог испытывать чудом спасшийся житель сгинувшей Атлантиды, или инопланетянин с Тау Кита, вылезший из-под капота звездолёта и осознавший, что движок стуканул, ближайший к Земле сервис – в 4 парсеках на Проксиме Центавра, и он никогда уже не вернётся домой.

Страна исчезла, а город остался, хотя и потерял что-то важное в этих вселенских трансформациях. Дома, как будто стали ниже, деревья - выше, люди - злее. Улицы наполнились призраками навсегда ушедших родных и друзей, да и собственные тени разных лет давности нет-нет, да и мелькнут за разросшимися кустами акации.

Город изменился просто невероятно, этого можно не заметить, только если не покидать квадрат Орджоникидзе-Ленина-Южная. За его пределами Северодвинск просто не узнать.

Старый Город превратился в Новый. Почти совсем снесли районы милых снаружи и ужасных внутри «деревяшек». Их сменили вполне европейские четырёхэтажные дома, и теперь многие спальные районы Праги тихо завидуют Северодвинску (они, и правда, страшны, как сны Сталина).

На Победы, Морском, Архангельском шоссе, Южной, на набережной Паранихи выросли кварталы девятиэтажек. Скоро и у Драмтеатра на месте пустыря, где я гулял с собакой, вырастет район, который стоило бы назвать «Яблоко раздора» - столько негативных эмоций вызвало его появление.

Иногда думаешь: а кто будет жить в этих новостройках? Рождаемость, несмотря на титанические усилия любимого некоторыми президента, аховая, смертность высочайшая, отток населения значительный. Товарищи с мест докладывают, что население Северодвинска сократилось почти на сто тысяч человек, число жителей области уменьшилось с одного миллиона двухсот тысяч до миллиона с небольшим. Но может быть, застройщики знают то, что мне неведомо.

Нравятся ли мне то, как изменился город? Сложно сказать, тем более возраст безжалостно накладывает ворчливый отпечаток.

Я хочу, чтобы Северодвинск оставался молодым, чтобы он жил, жил светло, красиво, вольно и интересно. Однако, боюсь, что того города, который я любил, больше нет. И, вполне возможно, никогда не было.

КОНСТАНТИН РЫБИНСКИЙ