По словам Лазарева, для него Крым не российский. Он не разделяет эйфорию по поводу его присоединения, украинский же Майдан деятель культуры всецело поддерживает. Но вот прошло полтора года, и исполнитель представляет Россию на конкурсе «Евровидение». Это уже давно не смешно, это общее место. Конечно, в Европу надо пускать с европейской точкой зрения. За то, что он не разделяет «эйфорию», Лазарев стал представителем страны. Своеобразным продуктом для импортного потребителя, чтобы понравиться той публике. Улыбчиво рассказывая ей то, что она хочет услышать.

В этом же интервью он говорит о своих попытках построить зарубежную карьеру. Но мешает ему принадлежность к России. Если этот факт пока не изменить, то можно внешнюю оболочку подстроить под необходимый цивилизованный формат. Многие мечтают стать людьми мира, но миру они не очень-то нужны, даже в своих потугах продажи страны.

Никто не говорит о невозможности иметь свою точку зрения. Но в России толерантность стала на грани шизофрении. Создается даже особый тренд: чем больше негативного человек высказывает по отношению к своей стране, тем больше у него шансов быть на коне. Этим и пользуются.

Проблема здесь и в общей инерции иждивения, которая сложилась у многих наших деятелей. Они понимают, что от них хотят услышать зарубежные партнеры, чтобы получился взаимовыгодный разговор. За это даже Нобелевскую премию по литературе дают. Светлана Алексиевич не даст соврать. Ее обличительные высказывания о России только подстегивают тиражи.

Поэтому все уяснили: надо поддерживать страстно беседу об ущемлении прав человека в России, о российской агрессии, живописать ужасы бытия здесь. Эта практика иждивения имеет давнюю традицию. Уже и выработался инстинкт лить крокодильи слезы о кошмарах российских реалий в обмен на гуманитарную помощь.

Другой инстинкт: рубить бабло. Причем за счет Родины, продавая ее. Это, как в бизнесе, самая выгодная тема: присесть на муниципальные или госконтракты — и безбедная жизнь обеспечена. Действует давняя практика своеобразного мародерства. В России никто этому не мешает. Почему не стричь купоны, показывая всем свою «смелость», за которую тебе ничего не будет? Максимум другоросс распылит газовый баллончик на концерте, за что после этого и отправится в места не столь отдаленные.

Так создается экспортный фон, показывающий широту взглядов, свободы спекулятивных высказываний. Никто не может допустить, чтобы в России человек пострадал за слова о нерусском Крыме, поэтому он должен представлять страну и быть на каждом телеканале. Иначе ведь съедят с потрохами, истерика поднимется бескрайняя.

Государство платит своеобразную ренту публике, которая считает, что давно приватизировала культурную сферу. Сколько крика было после слов министра культуры Владимира Мединского, который сказал, что не будет финансировать проекты, показывающие «рашку-говняшку». Это было немыслимо. Культурное пространство, как и народное достояние, заводы и фабрики, было приватизировано и монополизировано. Люди попросту стригли купоны по праву собственности, ведь только они — истинные проводники в цивилизованный мир, только их слово, их жест имеют культурный ценностный вес, все же остальное — проявление дикости отсталых аборигенов. Государство должно было только оплачивать проекты и не иметь культурной политики — это не его дело.

Лазарев — типичный пример подобной политики. Показывает, что, как и в бизнесе, в нашей культурной сфере нет ничего личного, а только монетизация. Все продается.

Есть и другой момент: искусство, говорят, должно быть вне политики, художник должен быть свободным от сиюминутной политической конъюнктуры. Но это ведь касается настоящего искусства, а не попсы, не ширпотреба, который создает ложные ориентиры, подменные ценности, закачивает вирус в мозги. Значит, с этим надо что-то делать. С другой стороны, если исполнитель вне политики, то пусть будет последовательным и честным, не спекулирует на очернении своей страны. Но вот честностью здесь не пахнет. Это вроде как простые вещи, которые должны быть элементом общественного договора.

Если человек хочет порассуждать о Крыме, то пускай. Но почему другие должны наблюдать его в качестве делегата страны? Моя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого человека — разве не так нас все время учили прогрессивные люди?..

Да Бог с ним. Пусть пляшет, пусть скачет, пусть песни разудалые поет. Его личное дело… Однако в последнее время примат всех этих личных дел каждого так разрывает сознание страны, что даже какого-то внятного понимания своего пути она оформить не может. Мечется, чтобы угодить каждому личному делу, попавшая в вихрь скоморошьих рож.

Но есть другие неличные дела. Есть усталость от этих скачек и перьев. Есть запрос на национально ориентированные элиты, которые бы были со своей страной, а не спекулировали на ней, для зарубежного потребителя выказывая свою «смелость», а для внутреннего — рядясь с патриотические шкуры, доказывая тезис о прибежище негодяя. Давно уже хотелось увидеть трудников Родины, ходатаев за нее.

То, что сейчас имеем, — тоже наследие тех самых времен, когда нам говорили об одном: не парься. Но вот паришься, и парит то, что представитель страны — банальный спекулянт. Парит то, что это общее место, что фарца на стране — это до сих пор самое выгодное дело.

В свое время мы все очень сильно возмущались бородатой женщиной на «Евровидении». Наш Лазарев разве не из этой же оперы персонаж?.. Это ведь диагноз не половой ориентации, а того, что в голове.

Андрей РУДАЛЁВ

"Русская планета"